"Это секрет!"
Персонажи Блича в прошлых жизнях
Название: Четко понимать
Количество слов: 775 слов
читать дальше
Воздух вокруг старинного буддистского храма был наполнен ароматами цветущей весенней вишни. Женщина, стоящая на пороге старинного сооружения, любовалась ей вот уже как шестьдесят шесть лет. Вместе с хрупкими лепестками над ее посеребренной головой плыл сладкий запах, властно проникающий в душу и манящий воспоминаниями о былой юности и прошедшей жизни.
Люди, живущие неподалеку от храма, давным-давно называли ее Рионен. Она выбрала себе это имя в тот самый день, когда сделала первый шаг к изучению дзэн. Это означало «четко понимать».
Рионен, несмотря на преклонный возраст, все еще сохраняла стройность и гибкость, ее фигуру не испортило обычно неумолимое к людям время, не сломили болезни и людская молва. Не сгорбили долгие бдения над древними свитками. Вот только смотреть Рионен в лицо без внутренней дрожи могли лишь немногие.
Лицо ее, некогда прекрасное, было обезображено страшными ожогами, превратившимися в шрамы, которые не стали более благообразными даже спустя сорок лет. Но она редко смотрелась в зеркало, предпочитая проводить время, постигая мудрость дзэн или любуясь дикими деревьями и цветами.
Неторопливо шагнув за пределы храма, Рионен подставила изуродованное лицо свежему порыву горного ветра. Солнечные лучи ласково скользнули по волосам той, что некогда являлась гордостью императорского дворца, одной из самых красивых девушек Японии, погладили по морщинистым векам, бликами отразились в выцветших от возраста мудрых глазах.
Когда-то она оставила мужа и троих детей для того, чтобы воплотить в жизнь собственное неукротимое желание стать монахиней. Мужественно добилась разрешения от полных непонимания родителей. И, как последний мост, ведущий в прошлую жизнь, сожгла лицо раскаленным железом.
До сих пор в ее памяти был жив тот день, когда, будучи молодой, она склонила голову перед суровым Хакуо-сенсеем, умоляя взять ее в ученицы. Рионен помнила и тот взгляд, которым одарил ее учитель, видящий перед собой лишь необычайно красивую внучку прославленного воина, из-за своей блажи оставившую семью.
В тот день он лишь произнес, что ее красота станет источником бед, и отослал Рионен прочь.
А потом зашипело раскаленное железо, приложенное бестрепетной рукой к собственной шелковистой, холеной коже, и немилосердно ударила дикая, ослепляющая боль. Но она улыбалась, когда вновь пришла к учителю, и тот не смог ей отказать, разглядев в хрупкой фаворитке умершей Императрицы поистине неукротимый дух.
Рионен до сих пор гордилась тем, что смогла стать его ученицей, и то самое изящное зеркальце из со стихотворением-надписью, составленным ею в память о сделанном раз и навсегда выборе, было с ней до сих пор.
Сейчас время ее длинной, но, тем не менее, счастливой жизни подходило к концу. Все сложнее становилось просыпаться по утрам и вставать с футона, борясь с подступающей усталой сонливостью. Все больше хотелось просто сидеть на месте, греясь на солнышке, сродни дряхлой кошке или собаке. Старость властно брала свое, да Рионен и не пыталась с ней спорить, по-философски примиряясь с неизбежностью смерти, которая когда-то так сильно поразила ее в молодости.
Она и сама чувствовала, что уже недолго осталось ее глазам видеть окружающий мир, но не испытывала горечи. Сейчас пожилую женщину переполняли лишь безмятежное спокойствие и уверенное понимание того, что жизнь была прожита не зря. Ведь она добилась в ней всего, чего сама пожелала. И ни о чем не жалела.
Да и о чем может сожалеть человек, познавший вековую мудрость дзэн?
Рионен остановилась возле дикой вишни, положила сухую сморщенную ладонь на тонкий ствол и застыла, думая о чем-то своем. Она еще не знала о том, что ее время подойдет к концу этой осенью, что осень жизни совпадет и с увяданием природы. Не видела она и старого белого змея, посланника древних богов, тоже решившего в это погожее утро выползти на прогретый солнцем камень. Он сверкнул в ее сторону узкими красными глазами, но, не почувствовав угрозы, спокойно расположился под теплыми лучами…
- Рангику-сан, Рангику-сан, мне срочно нужно зеркальце. Потерял свое где-то в отряде, - Юмичика испытывал нехорошие, но весьма обоснованные подозрения, что Ячиру вновь издевалась над спящим Иккаку, разогревая его лысину отраженными от зеркальной поверхности солнечными лучами.
- О, да пожалуйста, вон оно лежит, на столике.
Мацумото было явно лень подниматься с татами, где она вольготно расположилась вместе с Кирой, Шухеем и саке.
- А у вас тут какая-то надпись сзади, - видя слабую заинтересованность со стороны лейтенантов, Юмичика принялся нараспев декламировать.
«Служа своей императрице,
я жгла благовония,
чтобы моя красивая одежда
пропиталась ароматами.
Сейчас, как бездомный бродяга,
я сожгла свое лицо,
чтобы войти в мир дзэн». *
- Бррр, ну и гадость, - Аясегава передернул плечами, невольно представив себе описанное.- Ароматы еще куда ни шло, но как можно самому испортить свою внешность? Не понимаю. Рангику-сан, откуда у вас такая странная вещь?
- Толком уже и не помню. Сейчас кажется, что оно было у меня всегда, - лейтенант 10-го отряда, легкомысленно улыбнувшись, с наслаждением потянулась. Даже это простое движение вызвало легкий румянец на щеках Хисаги.
Как и прежде, она была необычайно красива.
--------------------------
* авторство стихотворения принадлежит Рионен
На самом деле все было не так
Название: Жребий брошен… подберите, кто-нибудь!
Количество слов: 1000
читать дальшеНочь уже переходила в утро – раннее, которое только самые завзятые жаворонки назвали бы утром, когда у здания Совета 46 сгустились тени. Они переглянулись и проскользнули внутрь.
- А где сам совет? – удивилась одна из теней, на свету оказавшаяся Хицугайей.
- Это неважно, - отозвалась фигура в центре зала.
- Зачем ты нас всех собрал, Яма-джи? - спросила тень в шляпе.
- Чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, - Ямамото обвёл взглядом собравшихся капитанов.
- К нам идут риока?
- Возрождение квинси?
- В наших рядах зреет предательство?
- Нет, - Ямамото стукнул посохом в пол. – Хуже. Ничего этого не происходит.
Капитаны удивлённо посмотрели на него.
- Стабильность. Мы привыкли считать её залогом процветания. Но я вижу её уже столько лет, что понимаю: стабильность среди нас переходит в медленное загнивание. Отряды не могут договориться между собой. Четвёртый вовсе подвергается незаслуженному презрению. Готей разобщается на глазах. Нужно что-то, что сплотило бы его вновь.
- Совместные тренировки? – предложил Хицугайя.
- Совместные пьянки! – выдвинул гипотезу Кёраку.
- Учения по прививанию любви к ближнему своему, - от предложения Куроцучи все поёжились.
- Было, - покачал головой Ямамото. – Всё это пробовалось неоднократно и приводило только к временным результатам. Готею нужен враг.
Повисло молчание. На Ямамото воззрились семь пар удивлённых глаз (Укитаке, Кёраку и Унохана спокойны, Гин щурится, Тоусен в смотрении не участвует по уважительной причине).
- У нас есть враг – пустые, - возразил Хицугайя.
- К ним мы привыкли, - возразил Кёраку. – Нужно что-то новое.
- Значит, прорыв пустых из Уэко Мундо прямо в центр Сейрейтея не пойдёт, - пробормотал Куроцучи. – Жаль.
- Попытаться пробиться к демонам?
- Открыть себя людям? Будет хорошее медленное самоубийство.
- Здесь уже прозвучало замечательное предложение, - произнёс Ямамото. – О том, что в наших рядах зреет предательство. Кстати, кто это сказал?
Снова повисло молчание. Капитаны с подозрением посмотрели друг на друга.
- В таком случае будем считать, что это глас судьбы, - подытожил Ямамото. – Итак?
- Я против, - покачал головой Айзен. – Мы и так теряем слишком многих из-за неосторожности и, чего уж там, собственного любопытства. Недавно половина командного состава превратилась в менос знает что, отправившись искать приключений. А я ведь их предупреждал…
- Я готова предать Готей-13.
- Нет, Унохана-тайчо, ни за что. Вы нужны здесь.
- Ну как же, отпустить предателей без медицинской помощи?
- Я рад, что тебе нравится эта идея, Гин.
- А я что? Я ничего, - под всеобщими взглядами пожал плечами Гин.
- Согласен, - кивнул Кёраку. – Если честно, в нашем болотце и впрямь уже квакать впору со скуки.
- И чтобы взбаламутить этот пруд,
Недюжинные требуются силы… - негромко пропел Кучики-тайчо. А на остолбенелые взгляды пояснил: - Лирическое отступление.
- Выбираем предателя, - стукнул посохом в пол Ямамото. – Добровольцы есть?
Капитаны молчали.
- Предателей должно быть трое. Число хорошее!
- Молчал бы, Гин. По мне, так и одного хватит.
- Не-а, против одного мы соберёмся и все вместе его пристукнем. А вот трое против десяти – это…
- По сути, почти то же самое.
Зараки уже расщепил какой-то стул на материал для жеребьёвки. Гин торжественно сунул десять длинных палочек и три коротких в мешочек и перемешал. Торчащие концы были одной длины.
Первым жребий вытаскивал Хицугайя. Потянул. Потянул ещё раз…
- Тянем-потянем, вытянуть не можем, - ехидно прокомментировал Гин.
- Гин!! Кто приклеил палочки суперклеем?!
- Это не я! Это вон тот саботажник, - Гин невозмутимо указал на Айзена. – Он этого всего не хочет.
С помощью реяцу и огня Рюджин Джакки палочки удалось отодрать. На этот раз первым тянул Ямамото:
- Я такой же капитан, как и все.
- А если вы окажетесь предателем?
- Ты полагаешь, Комамура, что я не смогу предать Готей? – Ямамото вытянул палочку.
- А она длинная или короткая? – полюбопытствовал Кёраку.
- Вытянет кто-нибудь другой длины – узнаем, - ответила Сой Фонг. Выдрала из мешка вторую палочку. Чуть приподняла бровь: палочка оказалась той же длины.
- Ой-я, я, кажется, вас покидаю, - Гин обрадовано показал всем короткую палочку. Сой Фонг незаметно выдохнула.
- Это напрашивалось, Гин, - хмыкнул Айзен. – Не удивлюсь, если ты мухлевал.
- Чур, я беру с собой много хурмы и Изуру, - постановил Гин.
- Это мы обсудим позже, - проворчал Ямамото.
Унохана вытянула длинную палочку, и все вздохнули с облегчением.
- А жаль, - сказала она.
Айзен подозрительно посмотрел на мешок со жребиями. На Гина. Снова на мешок и снова на Гина. Потом вздохнул и вытянул… короткую палочку.
«Кьокка!! Срочно навесь иллюзию!!»
«Хозяин, а я что могу сделать? Я тебе предлагал их всех загипнотизировать. А ты – нехорошо, нехорошо. То есть, я-то могу, но если ты сейчас применишь шикай, они решат, что ты уже всех предаёшь. Может быть, похвалят за оперативность».
- Мы таки будем вместе, Айзен-тайчо, - хихикнул Гин.
- Но я не хочу предавать Готей! – почти в отчаянии воскликнул Айзен.
- Надо, Айзен-тайчо, надо, - ласково улыбнулась Унохана.
Кучики-тайчо длинную палочку никак не прокомментировал. Во всяком случае, стоявшие рядом решили считать еле слышный вздох признаком облегчения.
- А Комамуре-тайчо у нас достаётся… достаётся пожизненная преданность Готей-13! Только пояса верности не хватает.
Кёраку посмотрел на торчащие жребии, хмыкнул и начал считалочку: любит – не любит, плюнет – поцелует. Наконец вытянул длинную.
- Ай-я-яй, Джу-тян, а если ты вытянешь предательство? Это что же, нам с тобой разлучаться? Упс, проговорился…
На этот раз семь пар ошалелых глаз смотрели на Кёраку.
- Что я вытянул?
- Ой-я, Канаме-тайчо, вам достаётся бесплатная путёвка в никуда в компании меня и Айзена-тайчо!
- Дальше не тянем? – с надеждой осведомился Хицугайя.
- Тянем, - приказал Ямамото. – Всё должно быть по правилам.
- К тому же, я слышала хруст внутри мешка, - мило улыбнулась Унохана.
- Я не хочу быть предателем! Не хочу!.. Фух.
- Аканна~, ну и зачем было так волноваться, Широ-чан?
- Я – Хицугайя-тайчо!
Зараки вытянул палочку, посмотрел, заржал и переломил её пополам.
- Зараки-тайчо, вы дисквалифицируетесь за нарушение правил жеребьёвки, - ласково сказала Унохана. Зараки посмотрел на неё и не стал протестовать.
Оставшиеся палочки – длинные, разумеется – поделили Куроцучи и Укитаке.
- Итак, трое, - подвёл итог Ямамото. – Господа предатели, на следующем собрании будьте любезны представить примерные планы вашего предательства.
- Будет сделано, сотайчо! – ответил за всех Гин.
Далее - в комментах
Название: Четко понимать
Количество слов: 775 слов
читать дальше
Воздух вокруг старинного буддистского храма был наполнен ароматами цветущей весенней вишни. Женщина, стоящая на пороге старинного сооружения, любовалась ей вот уже как шестьдесят шесть лет. Вместе с хрупкими лепестками над ее посеребренной головой плыл сладкий запах, властно проникающий в душу и манящий воспоминаниями о былой юности и прошедшей жизни.
Люди, живущие неподалеку от храма, давным-давно называли ее Рионен. Она выбрала себе это имя в тот самый день, когда сделала первый шаг к изучению дзэн. Это означало «четко понимать».
Рионен, несмотря на преклонный возраст, все еще сохраняла стройность и гибкость, ее фигуру не испортило обычно неумолимое к людям время, не сломили болезни и людская молва. Не сгорбили долгие бдения над древними свитками. Вот только смотреть Рионен в лицо без внутренней дрожи могли лишь немногие.
Лицо ее, некогда прекрасное, было обезображено страшными ожогами, превратившимися в шрамы, которые не стали более благообразными даже спустя сорок лет. Но она редко смотрелась в зеркало, предпочитая проводить время, постигая мудрость дзэн или любуясь дикими деревьями и цветами.
Неторопливо шагнув за пределы храма, Рионен подставила изуродованное лицо свежему порыву горного ветра. Солнечные лучи ласково скользнули по волосам той, что некогда являлась гордостью императорского дворца, одной из самых красивых девушек Японии, погладили по морщинистым векам, бликами отразились в выцветших от возраста мудрых глазах.
Когда-то она оставила мужа и троих детей для того, чтобы воплотить в жизнь собственное неукротимое желание стать монахиней. Мужественно добилась разрешения от полных непонимания родителей. И, как последний мост, ведущий в прошлую жизнь, сожгла лицо раскаленным железом.
До сих пор в ее памяти был жив тот день, когда, будучи молодой, она склонила голову перед суровым Хакуо-сенсеем, умоляя взять ее в ученицы. Рионен помнила и тот взгляд, которым одарил ее учитель, видящий перед собой лишь необычайно красивую внучку прославленного воина, из-за своей блажи оставившую семью.
В тот день он лишь произнес, что ее красота станет источником бед, и отослал Рионен прочь.
А потом зашипело раскаленное железо, приложенное бестрепетной рукой к собственной шелковистой, холеной коже, и немилосердно ударила дикая, ослепляющая боль. Но она улыбалась, когда вновь пришла к учителю, и тот не смог ей отказать, разглядев в хрупкой фаворитке умершей Императрицы поистине неукротимый дух.
Рионен до сих пор гордилась тем, что смогла стать его ученицей, и то самое изящное зеркальце из со стихотворением-надписью, составленным ею в память о сделанном раз и навсегда выборе, было с ней до сих пор.
Сейчас время ее длинной, но, тем не менее, счастливой жизни подходило к концу. Все сложнее становилось просыпаться по утрам и вставать с футона, борясь с подступающей усталой сонливостью. Все больше хотелось просто сидеть на месте, греясь на солнышке, сродни дряхлой кошке или собаке. Старость властно брала свое, да Рионен и не пыталась с ней спорить, по-философски примиряясь с неизбежностью смерти, которая когда-то так сильно поразила ее в молодости.
Она и сама чувствовала, что уже недолго осталось ее глазам видеть окружающий мир, но не испытывала горечи. Сейчас пожилую женщину переполняли лишь безмятежное спокойствие и уверенное понимание того, что жизнь была прожита не зря. Ведь она добилась в ней всего, чего сама пожелала. И ни о чем не жалела.
Да и о чем может сожалеть человек, познавший вековую мудрость дзэн?
Рионен остановилась возле дикой вишни, положила сухую сморщенную ладонь на тонкий ствол и застыла, думая о чем-то своем. Она еще не знала о том, что ее время подойдет к концу этой осенью, что осень жизни совпадет и с увяданием природы. Не видела она и старого белого змея, посланника древних богов, тоже решившего в это погожее утро выползти на прогретый солнцем камень. Он сверкнул в ее сторону узкими красными глазами, но, не почувствовав угрозы, спокойно расположился под теплыми лучами…
- Рангику-сан, Рангику-сан, мне срочно нужно зеркальце. Потерял свое где-то в отряде, - Юмичика испытывал нехорошие, но весьма обоснованные подозрения, что Ячиру вновь издевалась над спящим Иккаку, разогревая его лысину отраженными от зеркальной поверхности солнечными лучами.
- О, да пожалуйста, вон оно лежит, на столике.
Мацумото было явно лень подниматься с татами, где она вольготно расположилась вместе с Кирой, Шухеем и саке.
- А у вас тут какая-то надпись сзади, - видя слабую заинтересованность со стороны лейтенантов, Юмичика принялся нараспев декламировать.
«Служа своей императрице,
я жгла благовония,
чтобы моя красивая одежда
пропиталась ароматами.
Сейчас, как бездомный бродяга,
я сожгла свое лицо,
чтобы войти в мир дзэн». *
- Бррр, ну и гадость, - Аясегава передернул плечами, невольно представив себе описанное.- Ароматы еще куда ни шло, но как можно самому испортить свою внешность? Не понимаю. Рангику-сан, откуда у вас такая странная вещь?
- Толком уже и не помню. Сейчас кажется, что оно было у меня всегда, - лейтенант 10-го отряда, легкомысленно улыбнувшись, с наслаждением потянулась. Даже это простое движение вызвало легкий румянец на щеках Хисаги.
Как и прежде, она была необычайно красива.
--------------------------
* авторство стихотворения принадлежит Рионен
На самом деле все было не так
Название: Жребий брошен… подберите, кто-нибудь!
Количество слов: 1000
читать дальшеНочь уже переходила в утро – раннее, которое только самые завзятые жаворонки назвали бы утром, когда у здания Совета 46 сгустились тени. Они переглянулись и проскользнули внутрь.
- А где сам совет? – удивилась одна из теней, на свету оказавшаяся Хицугайей.
- Это неважно, - отозвалась фигура в центре зала.
- Зачем ты нас всех собрал, Яма-джи? - спросила тень в шляпе.
- Чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, - Ямамото обвёл взглядом собравшихся капитанов.
- К нам идут риока?
- Возрождение квинси?
- В наших рядах зреет предательство?
- Нет, - Ямамото стукнул посохом в пол. – Хуже. Ничего этого не происходит.
Капитаны удивлённо посмотрели на него.
- Стабильность. Мы привыкли считать её залогом процветания. Но я вижу её уже столько лет, что понимаю: стабильность среди нас переходит в медленное загнивание. Отряды не могут договориться между собой. Четвёртый вовсе подвергается незаслуженному презрению. Готей разобщается на глазах. Нужно что-то, что сплотило бы его вновь.
- Совместные тренировки? – предложил Хицугайя.
- Совместные пьянки! – выдвинул гипотезу Кёраку.
- Учения по прививанию любви к ближнему своему, - от предложения Куроцучи все поёжились.
- Было, - покачал головой Ямамото. – Всё это пробовалось неоднократно и приводило только к временным результатам. Готею нужен враг.
Повисло молчание. На Ямамото воззрились семь пар удивлённых глаз (Укитаке, Кёраку и Унохана спокойны, Гин щурится, Тоусен в смотрении не участвует по уважительной причине).
- У нас есть враг – пустые, - возразил Хицугайя.
- К ним мы привыкли, - возразил Кёраку. – Нужно что-то новое.
- Значит, прорыв пустых из Уэко Мундо прямо в центр Сейрейтея не пойдёт, - пробормотал Куроцучи. – Жаль.
- Попытаться пробиться к демонам?
- Открыть себя людям? Будет хорошее медленное самоубийство.
- Здесь уже прозвучало замечательное предложение, - произнёс Ямамото. – О том, что в наших рядах зреет предательство. Кстати, кто это сказал?
Снова повисло молчание. Капитаны с подозрением посмотрели друг на друга.
- В таком случае будем считать, что это глас судьбы, - подытожил Ямамото. – Итак?
- Я против, - покачал головой Айзен. – Мы и так теряем слишком многих из-за неосторожности и, чего уж там, собственного любопытства. Недавно половина командного состава превратилась в менос знает что, отправившись искать приключений. А я ведь их предупреждал…
- Я готова предать Готей-13.
- Нет, Унохана-тайчо, ни за что. Вы нужны здесь.
- Ну как же, отпустить предателей без медицинской помощи?
- Я рад, что тебе нравится эта идея, Гин.
- А я что? Я ничего, - под всеобщими взглядами пожал плечами Гин.
- Согласен, - кивнул Кёраку. – Если честно, в нашем болотце и впрямь уже квакать впору со скуки.
- И чтобы взбаламутить этот пруд,
Недюжинные требуются силы… - негромко пропел Кучики-тайчо. А на остолбенелые взгляды пояснил: - Лирическое отступление.
- Выбираем предателя, - стукнул посохом в пол Ямамото. – Добровольцы есть?
Капитаны молчали.
- Предателей должно быть трое. Число хорошее!
- Молчал бы, Гин. По мне, так и одного хватит.
- Не-а, против одного мы соберёмся и все вместе его пристукнем. А вот трое против десяти – это…
- По сути, почти то же самое.
Зараки уже расщепил какой-то стул на материал для жеребьёвки. Гин торжественно сунул десять длинных палочек и три коротких в мешочек и перемешал. Торчащие концы были одной длины.
Первым жребий вытаскивал Хицугайя. Потянул. Потянул ещё раз…
- Тянем-потянем, вытянуть не можем, - ехидно прокомментировал Гин.
- Гин!! Кто приклеил палочки суперклеем?!
- Это не я! Это вон тот саботажник, - Гин невозмутимо указал на Айзена. – Он этого всего не хочет.
С помощью реяцу и огня Рюджин Джакки палочки удалось отодрать. На этот раз первым тянул Ямамото:
- Я такой же капитан, как и все.
- А если вы окажетесь предателем?
- Ты полагаешь, Комамура, что я не смогу предать Готей? – Ямамото вытянул палочку.
- А она длинная или короткая? – полюбопытствовал Кёраку.
- Вытянет кто-нибудь другой длины – узнаем, - ответила Сой Фонг. Выдрала из мешка вторую палочку. Чуть приподняла бровь: палочка оказалась той же длины.
- Ой-я, я, кажется, вас покидаю, - Гин обрадовано показал всем короткую палочку. Сой Фонг незаметно выдохнула.
- Это напрашивалось, Гин, - хмыкнул Айзен. – Не удивлюсь, если ты мухлевал.
- Чур, я беру с собой много хурмы и Изуру, - постановил Гин.
- Это мы обсудим позже, - проворчал Ямамото.
Унохана вытянула длинную палочку, и все вздохнули с облегчением.
- А жаль, - сказала она.
Айзен подозрительно посмотрел на мешок со жребиями. На Гина. Снова на мешок и снова на Гина. Потом вздохнул и вытянул… короткую палочку.
«Кьокка!! Срочно навесь иллюзию!!»
«Хозяин, а я что могу сделать? Я тебе предлагал их всех загипнотизировать. А ты – нехорошо, нехорошо. То есть, я-то могу, но если ты сейчас применишь шикай, они решат, что ты уже всех предаёшь. Может быть, похвалят за оперативность».
- Мы таки будем вместе, Айзен-тайчо, - хихикнул Гин.
- Но я не хочу предавать Готей! – почти в отчаянии воскликнул Айзен.
- Надо, Айзен-тайчо, надо, - ласково улыбнулась Унохана.
Кучики-тайчо длинную палочку никак не прокомментировал. Во всяком случае, стоявшие рядом решили считать еле слышный вздох признаком облегчения.
- А Комамуре-тайчо у нас достаётся… достаётся пожизненная преданность Готей-13! Только пояса верности не хватает.
Кёраку посмотрел на торчащие жребии, хмыкнул и начал считалочку: любит – не любит, плюнет – поцелует. Наконец вытянул длинную.
- Ай-я-яй, Джу-тян, а если ты вытянешь предательство? Это что же, нам с тобой разлучаться? Упс, проговорился…
На этот раз семь пар ошалелых глаз смотрели на Кёраку.
- Что я вытянул?
- Ой-я, Канаме-тайчо, вам достаётся бесплатная путёвка в никуда в компании меня и Айзена-тайчо!
- Дальше не тянем? – с надеждой осведомился Хицугайя.
- Тянем, - приказал Ямамото. – Всё должно быть по правилам.
- К тому же, я слышала хруст внутри мешка, - мило улыбнулась Унохана.
- Я не хочу быть предателем! Не хочу!.. Фух.
- Аканна~, ну и зачем было так волноваться, Широ-чан?
- Я – Хицугайя-тайчо!
Зараки вытянул палочку, посмотрел, заржал и переломил её пополам.
- Зараки-тайчо, вы дисквалифицируетесь за нарушение правил жеребьёвки, - ласково сказала Унохана. Зараки посмотрел на неё и не стал протестовать.
Оставшиеся палочки – длинные, разумеется – поделили Куроцучи и Укитаке.
- Итак, трое, - подвёл итог Ямамото. – Господа предатели, на следующем собрании будьте любезны представить примерные планы вашего предательства.
- Будет сделано, сотайчо! – ответил за всех Гин.
Далее - в комментах
@темы: Блич
Все эти пузырьки с надписью "выпей меня" и пирожки с надписью "съешь меня"... что там еще было? ключики, вроде бы... Это явно ссылки, по которым кликать - с непредсказуемыми последствиями. 